Еврипид

(480 г.до н.э.—406 г. до н.э.) древнегреческий поэт и драматург

Древним было присуще связывать воедино все вещи во Вселенной. Они видели Космос как огромное мироздание, все составные части которого, начиная от положения звезд и кончая судьбой ничтожнейшего из смертных, находятся в нерасторжимой взаимосвязи. Рождение великих людей обычно связывали с какими-то большими событиями, на долгое время определявшими развитие того или иного общества.

Сохранившееся с античных времен «Жизнеописание Еврипида» содержит множество анекдотических подробностей о его происхождении и семейной жизни, обязанных своим появлением аттической комедии, для которой творчество и личность поэта служили предметом нападок и насмешек.

Античные биографы Еврипида говорят, что он родился в день морского сражения с персами у острова Саламин 5 октября 480 года до новой эры. Хотя согласно другим источникам, он родился четырьмя годами раньше. Но первая дата считается общепринятой, и от нее ведется отсчет долгих и трудных годов жизни великого трагика.

Немногие сведения, которые остались о родителях Еврипида, достаточно противоречивы. Традиция требовала, чтобы любой сколько-нибудь знаменитый человек обязательно был благородного происхождения, поэтому предками большинства великих людей и героев древности считались цари или даже полубоги. То же самое было и с Еврипидом. Одни считали, что его мать принадлежала к древнему роду, другие же утверждали, что она была простая торговка овощами и зеленью. Об этом всю жизнь не уставали напоминать поэты-комедиографы. Сам Еврипид вскользь упоминает, что его мать знала толк в полезных травах.

Что же касается отца Еврипида, то здесь все сходятся на том, что это был человек незнатный и, видимо, не особенно состоятельный, торговец или же содержатель постоялого двора с не очень хорошей репутацией.

Детство Еврипида прошло в обстановке подъема духа всего афинского народа, больших надежд и упований на новые победы в будущем. Поэт рос в тревожном и радостном сознании того, что и он, пусть еще малолетний, ничего пока не умеющий, тоже есть частица того славного, непобедимого сообщества, о стойкость и мужество которого разбивались, казалось бы, несокрушимые валы восточного варварства. Еврипид рано почувствовал себя гражданином великого Города, каким греки считали Афины, и был готов выполнить все, к чему обязывало это гражданство.

Каково бы ни было состояние и общественное положение родителей Еврипида, он получил хорошее воспитание и образование, на чем сходятся все биографы, хотя отец его, конечно же, не предполагал вырастить из сына поэта или философа.

Традиционное воспитание включало в себя заучивание наизусть изречений древних мудрецов, своего рода правил человеческой жизни, вобравших в себя опыт многих поколений: «Соблюдай меру», «Будь владыкой своих удовольствий», «Преодолевай гнев», «Познай самого себя», «Трудно быть хорошим», «Все мое ношу с собой». И самое главное из этих речений, смысл которого мальчикам еще предстояло понять, осознать, подтвердить всей своей жизнью: «Каждый человек сам определяет свою судьбу, но сам же за это и расплачивается».

Античные авторы сообщают, что Еврипид юношей участвовал в качестве факельщика в празднестве в честь Аполлона. Этот праздник справлялся в Дельфах, куда юноши, обычно красивые и знатные, приезжали на галере с традиционными дарами для великого бога. Когда Еврипиду исполнилось двенадцать лет, он, как это было принято в Афинах, стал посещать две школы одновременно: первую половину дня он проводил в мусической школе, занимаясь музыкой, поэзией, географией, риторикой, а потом отправлялся в палестру. Скинув одежду и натерев кожу оливковым маслом, он вместе с другими мальчиками тренировался под наблюдением тренера в беге, прыжках, метании диска и копья, борьбе и верховой езде.

В восемнадцать лет Еврипид стал уже считаться эфебом — молодым человеком. Его включили в общий список афинских граждан, которым предстояла военная служба. По традиции она должна была проходить вне города — в деревнях, крепостях и лагерях на границе Аттики, где эфебы почти круглые сутки проводили в полях и горах.

Существует версия, что Еврипид был в том отряде, который послали на помощь афинской колонии, осаждаемой окрестными варварскими племенами. Это был первый выход Еврипида за пределы привычного эллинского мира. Впоследствии эти впечатления отразились в его трагедии «Рее».

Хотя со времени эфебии в течение почти сорока лет Еврипид сражался, отстаивая интересы Афин, военная служба так и не стала для него чем-то большим, чем выполнение гражданского долга, и он не достиг на этом поприще каких-либо достойных упоминания успехов. Не испытывал он также влечения и к общественной деятельности, не любил проводить время в суде или на площади, слушая известных ораторов и обсуждая те или иные политические события.

Подобно многим талантливым людям, Еврипид пробовал себя в молодости в разных искусствах, занимался живописью и музыкой — это увлечение он сохранил на всю жизнь, и все его трагедии имели богатое музыкальное сопровождение. А что касается живописи, то есть даже версия, что какие-то картины, написанные Еврипидом, были позднее найдены в Мегарах.

До самой старости драматург сохранил и тягу к знаниям, он всегда очень любил читать философские сочинения и трактаты, благодаря чему стал, по свидетельству современников, одним из самых просвещенных граждан Афин. Возможно, уже в молодые годы Еврипид начал собирать свою знаменитую библиотеку, хотя книги, папирусные свитки, стоили очень и очень недешево и приобретать их могли себе позволить только состоятельные люди.

Еврипид, наверное, сделал бы немало в любой области, если бы не манила его более сложная задача — соединить философию с поэзией, сделать театр еще большей школой просвещения сограждан, приобщая их к тем вечным истинам, которые открывались ему самому на долгом пути познания жизни.

Еврипид начинает пробовать свои силы в искусстве трагедии. Он стремится излить в стихах свое восприятие мира. Подобно своим предшественникам, он черпал сюжеты для трагедий из эпических поэм, сложенных за несколько веков

до него, и особенно из «Киприй», где излагалась предыстория Троянской войны, события из жизни царских родов и героев Микенского времени. Для Еврипида, как и вообще для его современников, эти события были такой же неоспоримой реальностью, как недавняя война с персами, мифологические сюжеты принимались безусловно и не нуждались в доказательствах.

Ему хотелось постигнуть те основные причины, которые движут людьми в том или ином случае, раскрыть многообразие их характеров, душевных порывов и чувств. Стремясь донести до зрителей основную идею трагедии, он нередко весьма произвольно изменял традиционный сюжет, вводя в него новые мотивы и образы, соответствующие его творческому замыслу. Столь же свободен он был и в языке, не стесняясь простых, порой даже простонародных выражений, что казалось приверженцам старинных норм в театральном искусстве вульгарным и недостойным высокой поэзии.

Считается, что свою первую трагедию, «Дочери Пелия», Еврипид поставил в 456—455 годах до н.э., в возрасте примерно двадцати пяти лет. С нее он начинает страстную апологию гордого, обманутого сердца, не прощающего предательства в любви.

Еврипид не имел большого успеха у современников: за всю свою жизнь он получил лишь пять первых наград, причем последнюю — посмертно. До нас полностью дошло 18 его драм (всего он написал от 75 до 92) и большое количество отрывков. Аристотель назвал Еврипида — и с тех пор никто это не оспорил — трагичнейшим из всех греческих драматургов. Объясняется это тем, что Еврипид не только ставит своих героев в острые драматические ситуации (это делали уже Эсхил и Софокл), но и изображает глубочайшие противоречия в их душевном мире. Особенно выразительны у него женские образы, он по справедливости считается тонким знатоком женской психологии.

Поставленная весной 431 года «Медея» вызвала возмущение афинян, они недоумевали, почему такие пьесы вообще допускаются на сцену. Мало того, что мать в ней представлена детоубийцей, а на сцену вывели несчастных малюток, так еще эта дикая варварка оказывается честнее и выше эллина Ясона. Со времени постановки «Медеи» за Еврипидом упрочилась сомнительная слава обличителя женщин и началась та вражда между ним и его соотечественниками, которая давала обильную пищу для сплетен и нападок комедиографов.

Чем дальше шло время, тем меньше Еврипид отождествлял свои личные цели и задачи — служение Мельпомене и поиски истины — с нуждами общества, которое все больше вызывало в нем презрительное негодование. Его все чаще и чаще посещали думы о том, что жизнь прожита не так, как хотелось. Поэтому Еврипид почти постоянно пребывал в мрачном расположении духа, равнодушный к тем мелким радостям и подачкам судьбы, которые скрашивают жизнь людям нетребовательным.

Последние пятнадцать лет были самыми плодотворными. Большинство сохранившихся произведений драматурга приходится именно на этот период. Весной 415 года до н.э. Еврипид представил трагедии «Паламед», «Александр» и «Троянки», в которых дал ответ на все выдвигаемые против него обвинения, всем воздал по заслугам и высказал перед лицом тысяч зрителей то, что мало кто осмеливался высказывать на площади или в Совете. В отличие от Софокла, Еврипид возлагал на самих же людей всю меру ответственности за неустроенность их бытия, не оставляя или почти не оставляя места враждебным человеку богам и судьбе, и за это его не любили, считая мудрость поэта несправедливой и злой.

Весной 413 года Еврипид поставил трагедию «Электра». Орест и Электра казнят преступную мать, исполняя тем самым свой страшный, но непреложный долг и понимая, что вместе с матерью они погибли навсегда и сами. Так, приближаясь к закату своих дней, мятежный умом и духом Еврипид все больше осознавал тот вечный Закон, на котором зиждется мир, — Закон правды, справедливости и добра — и из последних сил пытался донести его до своих современников. Он еще напишет «Ифигению в Тавриде», «Финикиянок», «Ореста». К концу жизни оказалось, что Еврипид никому не нужен. Никто уже, по-видимому, не заботился о том, что он ест и пьет, как он спит. Сознавая, что времени у него осталось не так уж много, а сделано еще совсем мало, он работал даже больше, чем в молодости.

С каждым годом и с каждым днем драматург чувствовал себя все более чужим и ненужным в Афинах. Он принимает приглашение македонского царя Архелая и покидает родные Афины — блистательный город его полной надежд гордой молодости, понимая, что жизнь его, в сущности, на этом кончается. Так в семьдесят два года Еврипид навсегда оставляет отечество.

Первозданная красота Македонии поразила его. Он и здесь вел тот же образ жизни: много писал, читал, гулял по окрестностям, любуясь прекрасной природой, вселяющей успокоение в его изболевшуюся душу. Он написал в Македонии несколько трагедий: «Архелай», «Ифигения в Авлиде», «Вакханки», из которых до нас дошли только две последние, поражающие глубиной своего откровения и совершенством мастерства.

Еврипид умер в начале 406 года до нашей эры, и смерти его, так же как и жизни, сопутствовали отнюдь не доброжелательные слухи. Поэт был похоронен в Македонии, и спустя какое-то время в гробницу его ударила молния, как когда-то в гробницу спартанского законодателя Ликурга.

Весной 406 года, когда в Афинах узнали о смерти Еврипида, Софокл в траурной одежде вывел на сцену актеров без венков, скорбя о смерти великого собрата по служению музам. Архелай отказался выдать тело поэта для погребения в Афинах, и сограждане по дороге в Пирей поставили в честь Еврипида кенотаф со следующей эпитафией: «Могилой Еврипида служит вся Греция, тело же его находится в Македонии, где ему суждено было окончить свою жизнь. Отечество его — Афины и вся Эллада. Он пользовался любовью Муз и тем приобрел себе хвалу от всех».