Шварц Евгений Львович

российский писатель (1896-1958)

Имя известного писателя всегда окружено легендами. Существуют легенды и о Евгении Шварце. Его считали завсегдатаем богемных вечеринок, мастером красного словца. Сам Шварц однажды заметил по этому поводу: «Легенда проста, жизнь — сложна, и в ней все замечательно и великолепно перепутано».

Родители будущего писателя познакомились во время учебы: отец был студентом медицинского факультета в Казани, мать училась на акушерских курсах. Каждый из них имел свой круг увлечений: отец увлекался политикой, мать слыла неплохой актрисой и выступала в любительском кружке еще когда семья жила в родном городе Рязани. Кружком руководил известный историк театра барон Н. Дигель. Он видел в своей ученице характерную актрису, но она посвятила себя семье.

Получив место земского врача, Лев Шварц перевез в Дмитров свою семью. Но вскоре его арестовали за участие в работе казанского студенческого социал-демократического кружка. После освобождения он не мог проживать в столичных и губернских городах и нашел место врача в больнице города Майкопа. Здесь его сын Евгений закончил реальное училище.

Чтобы поступить в университет, Евгению Львовичу Шварцу пришлось сдать латынь в Армавирской гимназии. В 1914 году он становится студентом юридического факультета Московского университета. Однако Евгений не смог получить высшее образование: в 1916 г. отца призвали на фронт, материальное положение семьи резко ухудшилось, поэтому Евгению пришлось уехать из Москвы, поселиться в Екатеринодаре (ныне Краснодар) и поступить на работу, чтобы начать поддерживать близких. Он зарабатывал уроками и одновременно играл в любительских спектаклях.

В 1917 году Евгений Шварц переехал в Ростов-на-Дону, чтобы продолжить образование, тогда он еще не расстался с надеждой закончить университет. Но неожиданно для себя увлекся театром и стал одним из организаторов труппы «Театральная мастерская». Когда их любительский театр включили в состав государственных учреждений, Шварц занял в нем место члена художественного совета. Но одновременно Евгений продолжал играть в спектаклях и писать агитационные пьесы «на злобу дня». С 1920 года его зачислили в политотдел Кавказского фронта в качестве артиста и театрального инструктора.

Вместе со своими единомышленниками, Евгений Шварц мечтал о перевороте в театральном искусстве. Конечно, в этом был элемент бравады, свойственной возрасту. Но юные гении были отчасти правы, и статьи об отдельных постановках ростовского театра появлялись в ленинградской печати.

В 1921 г. коллектив решил перебраться в Ленинград, однако молодым руководителям театра оказались не по плечу сложные финансовые проблемы, и через год «Театральная мастерская» распалась. К тому времени Шварц уже играл в театрах «Новой драмы» и «Пролеткульта», но он чувствовал, что не может оставаться только актером. Евгению хотелось самовыражаться и другими способами.

Современники отмечали широту дарования Евгения Шварца. Ольга Форш вывела его под именем Гёни Чорна в повести «Сумасшедший корабль». Она подробно рассказывает о таланте импровизатора, свойственном Шварцу, практически каждый день представлявшему обитателям Дома искусств новый сценарий. Позже она писала, что он был настоящим выдумщиком, хотевшим «поднять на художественную высоту культуру шутки». «Женя Шварц был задумчивый художник, с сердцем поэта, он слышал и видел больше, добрее, чем многие из нас».

Небольшая передышка позволила Шварцу навестить родителей, отец служил врачом на соляном руднике, находившемся неподалеку от Артемовска, в Донбассе. Неожиданно для себя Евгений становится сотрудником местной газеты «Кочегарка»: пишет очерки, работает над рукописями молодых авторов. Изредка появляются его отзывы на книги современных авторов. Параллельно Шварц становится секретарем редакции журнала «Забой», фельетонистом, литературным сотрудником. В то время он еще не решался выступать под своим именем и подписывался псевдонимом Щур.

В начале двадцатых годов многие молодые авторы входили в новую литературу через журналистику. Работа в газетах помогала сформировать собственный стиль, создавала навыки владения краткой фразой. Доступность и афористичность произведений Евгения Шварца хорошо знакомы и современному читателю. Среди коллег он также слыл «устным писателем», блестящим рассказчиком. Но Шварц всегда отличался исключительной требовательностью к себе. Только после того, как его фельетоны, написанные раёшным стихом, получили одобрение коллег и снискали популярность у читателей, он решился на публикацию в центральной прессе.

Вернувшись в Ленинград, Евгений Львович Шварц начал работать редактором в детском отделе Госиздата, в редакции журнала «Ленинград» и в детских журналах «Еж» и «Чиж». Тогда Ленинград стал своеобразной кузницей кадров, воспитавшей плеяду писателей и художников. Одновременно Е. Шварц становится членом студии детских писателей, которой руководили О. И. Капица и Самуил Яковлевич Маршак. Там он впервые познакомился с детским фольклором и попытался писать сказки.

В 1925 году Евгений Шварц выпускает первую книжку для детей — «Рассказ старой балалайки», где в простой и доступной форме рассказывает о наводнении в Ленинграде. Впервые он опубликовал сказку в журнале «Воробей», использовав нетрадиционную форму раёшного стиха.

Евгений Львович Шварц блестяще использовал опыт своих предшественников, одинаково легко обращаясь и с фольклорным, и с литературным материалом. В сказке «Война Петрушки и Степки-Растрепки» он делает героями персонажа балаганной культуры и персонажа современного стихотворения С. Маршака. Они превращаются в озорных и неугомонных мальчишек, выясняющих со свойственной возрасту энергией свои взаимоотношения.

Евгений Шварц вырабатывает собственный стиль, в котором соседствуют конкретные бытовые подробности и сказочная условность.

Вторая половина двадцатых годов связана с выпуском книг для детей, причем одни исследователи называют произведения Шварца сказками, другие — научно-художественной литературой. Но, вероятно, следует говорить о рождении нового жанра, где форма сказки становилась поводом для познавательных историй. Подобная форма сложилась в европейской литературе еще в конце XIX — начале XX века (вспомним «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями»), в отечественной культуре ярким его представителем можно считать Виталия Бианки.

Иногда произведения Евгения Шварца, написанные в это и последующее десятилетия, называют путешествиями в мир непознанного и неизвестного. Он сумел по-новому раскрыть мир ребенка («Воробей», «Лагерь», «Шарики», «Приключения мухи», «Приключения Шуры и Маруси», «Новые приключения Кота в сапогах», «Приключения В. И. Медведя»).

Литератора отличает поиск новых ощущений, он всегда искал новую форму и иные возможности для самовыражения, поэтому почти все детские журналы и альманахи Ленинграда охотно печатали его стихи и рассказы.

В 1929 г. на сцене Ленинградского ТЮЗа ставится первая пьеса Шварца под названием «Ундервуд». Судьба драматургии Шварца оказывается сложной и драматичной. Первая пьеса была тепло встречена зрителями, но запрещена педологами, стремившимися сформировать коллективное сознание, видевшими даже в традиционном конфликте добра и зла проявления индивидуализма.

Но вскоре ситуация изменилась. Стараниями Маршака, Чуковского и других сказка была возвращена в культуру. Пьесы Евгения Шварца с успехом шли на сценах ведущих ТЮЗов страны, их ставили также в кукольных театрах и на радио.

Евгений Львович Шварц видел в сказке колоссальные возможности, в прологе к «Обыкновенному чуду» он писал, что сказка «рассказывается не для того, чтобы скрыть, а для того, чтобы открыть, сказать во всю силу, во весь голос то, что думаешь». Жанр сказки стал для него средством высказать свои мысли, отразить гражданские чувства. «Уж лучше сказки писать. Правдоподобием не связан, а правды больше», — заметил он в одном из писем начала тридцатых годов.

Основу драматургии Шварца составили пьесы «Голый король» (1934), «Красная Шапочка» (1937), «Снежная королева» (1938), «Тень» (1940), «Сказка о потерянном времени», «Дракон» (1944), «Два клена» (1953), «Обыкновенное чудо» (1956).

Писатель часто обращался к мировым сюжетам или по-своему пересказывал известные произведения, вводя в них в яркой ироничной и аллюзийной форме современные реалии («Запомни, бой наш еще не кончился! Запомни!»; «Мы не пугаемся, а храбро прячемся. Мы молодцы»). Можно также вспомнить, что в пьесе «Тень» писатель дает два варианта конца.

Хотя пьесы Евгения Шварца традиционно называют «сказочной драматургией», писатель большое внимание уделяет психологическому состоянию персонажей. Так, в пьесе «Дракон» автор создает не столько сюжетную, сколько психологическую коллизию. Вернувшись в город после излечения от ран, убивший Дракона рыцарь Ланцелот видит чествование бургомистра, который, оказывается, и есть подлинный победитель чудовища.

Оправдываются зловещие слова Ланцелота, сказанные в начале пьесы: «После победы в открытом бою каждый должен еще убить дракона в самом себе, а это — очень болезненно».

Язык пьес Шварца конкретен и афористичен: «Детей надо баловать, тогда из них вырастают настоящие разбойники», «Человека легче всего съесть, когда он болен или уехал отдыхать», «Всех учили подлости. Но зачем ты был первым учеником?».

Как и его предшественник Ханс Кристиан Андерсен, Евгений Шварц умел видеть в обыденных вещах нечто совершенно необыкновенное. Он косвенно говорит о своей близости к датскому сказочнику, часто перерабатывая те же самые сюжеты. Но Шварц всегда подчеркивал, что его сказки — не аллегории, а персонажи говорят не на эзоповом языке. Правда, его словам не всегда верили. Почти сразу же после премьеры «Дракон» был снят со сцены, поскольку кому-то показалось, что она намекает на недавние события. Только благодаря вмешательству Н. Акимова пьеса увидела свет рампы, но в другие театры попала лишь годы спустя.

С первых дней Великой Отечественной войны, Евгений Львович Шварц работал в Радиокомитете, в декабре 1941 года по решению исполкома горсовета его эвакуировали в Киров (Вятку) в состоянии крайне тяжелой дистрофии. В 1943 году по вызову Ленинградского театра комедии Шварц переехал в Таджикистан, в город Сталинабад, и оттуда в 1944 году — в Москву. В Ленинград писатель вернулся только после победы, в июне 1945 года.

Военные впечатления отразились в пьесах «Одна ночь» и «Далекий край» (1942). Детям блокады посвящен киносценарий «Первоклассница» (фильм поставлен в 1948 году).

К сожалению, Евгений Шварц при жизни почти не был востребован кинематографом, он написал еще два сценария — «Золушка» (вместе с Н. Эрдманом) и «Дон-Кихот». Хотя он уже был тяжело болен, но постоянно переписывался с режиссером Г. Козинцевым, высказывая свои замечания буквально по каждой сцене.

Особое место в творчестве Евгения Львовича Шварца занимают его воспоминания. Многие десятилетия он практически ежедневно записывал в особую тетрадь свои мысли. Писатель знал, что они вряд ли будут напечатаны, и называл свой труд ироничным сокращением «ME» (от Мемуары). Он сохранил свой талант рассказчика до конца дней, но яркая и нелицеприятная оценка явлений современной ему действительности обусловила забвение его мемуарной прозы. 37 объемистых тетрадей еще ждут своего издателя. Пока выходили только отдельные части, в них немало интересных и тонких наблюдений. «Я стою среди темных юбок, как в лесу, и держу маму за руку», — так описывает Шварц свою первую репетицию, на которой ему разрешили присутствовать в четырехлетнем возрасте, во время игры его матери.