Книппер-Чехова Ольга Леонардовна

(1868-1959) русская актриса

Чтобы стать актрисой, Ольге Книппер пришлось преодолеть серьезное сопротивление со стороны семьи. Она родилась в городе Глазове в семье инженера-технолога, управлявшего заводом. В начале 1870-х годов отец Ольги разбогател, и семья перебралась в Москву. Родители не препятствовали художественным наклонностям дочери и постарались дать девочке многостороннее домашнее воспитание. Оно было продолжено в частной гимназии, закончив которую Ольга продолжала брать уроки музыки и пения, а также обучалась языкам, освоив немецкий и французский.

Родители не мешали развитию способностей дочери, но категорически выступали против того, чтобы любое ее занятие, будь то рисование или участие в любительских спектаклях, перерастало в серьезное увлечение. Мать Ольги обладала хорошим слухом и голосом, мечтала стать оперной певицей, но могла проявлять свои способности только в домашнем кругу. Она запретила дочери даже думать о сцене.

Неожиданная смерть отца заставила членов семьи пересмотреть свои взгляды. Всем, кроме старшего брата, уже получившего назначение на Кавказ, пришлось начать работать. Мать, сын и дочь стали частными преподавателями. Ольга даже смогла получить официальный диплом учительницы музыки.

Видя настойчивую тягу дочери к сцене, мать решила изменить свое мнение и через знакомых устроила Ольгу в Музыкально-драматическое училище Московского филармонического общества на курс к В. Немировичу-Данченко. Он считался одним из лучших театральных педагогов того времени. Не ограничивая себя, Немирович-Данченко обучал своих учеников не только сценической технике, но и психологии, быту, нравам, характерным для персонажей. Они овладевали почерком автора, искали наибольшую выразительность с помощью дикции, мимики, пластики, обаяния.

Немирович-Данченко никогда не ограничивал индивидуальную свободу актера, позволяя проявляться его личным наклонностям. Любопытно, что он не разучивал с исполнителями отдельные роли, а сразу же вводил их в спектакли, отрабатывая игру в ансамбле. Поэтому к моменту выпуска на счету Книппер оказалось более десятка ролей.

Зимой 1897—1898 г. она закончила курс с золотой медалью, получив следующую характеристику своего руководителя: «Одна из самых даровитых учениц последних выпусков. Сценическая внешность, прекрасный голос, непринужденность и уверенность тона, общая интеллигентность и изящество игры. Годовой балл — пять с плюсом».

Дебютной ролью молодой актрисы стала роль царицы Ирины в спектакле по пьесе Алексея Толстого «Царь Федор Иоаннович» в новом театре — Московском художественном. Станиславский долго искал актрису и выбрал Ольгу Книппер, предвидя в ней возможности как характерной, так и психологической актрисы. Она действительно смогла создать и конкретно-исторический персонаж, и оригинальный образ. Ее партнером стал И. Москвин.

Творческий путь актрисы можно определить как постепенное освоение ролей классического репертуара: она последовательно играла в пьесах Антона Чехова, Максима Горького, Ивана Тургенева, Льва Толстого. Любопытно, что в начале своей карьеры Книппер играла героинь, которые были намного старше ее. Постепенно сравниваясь с ними в возрасте, она добавляла жизненный опыт, разнообразные сценические находки. Первой в этом ряду стала роль Аркадиной в пьесе А. Чехова «Чайка». Она открыла галерею образов чеховских героинь.

Книппер впервые встретилась с Чеховым в 1898 г. Шесть лет, прожитых вместе с писателем, наложили на нее свой отпечаток: она развилась и как женщина, и как актриса. Книппер-Чехова писала: «Жизнь внутренняя за эти шесть лет прошла до чрезвычайности полно, насыщенно, интересно и сложно, так что внешняя неустроенность и неудобства теряли свою остроту...»

Встречи чередовались с разлуками, промежутки заполнялись письмами, в которых шел как личный, так и профессиональный разговор. Правда, Книппер-Чехова оставила надежду иметь детей.

Все образы, созданные ею в пьесах мужа, разные, они несут в себе разные стороны человеческого характера. «Обворожительной полячкой» называл роль Аркадиной Немирович-Данченко, образ Елены Андреевны в «Дяде Ване» получился внутренне глубоким, но внешне пассивным. Маша оказалась преданной своему чувству («Три сестры»), Раневская в «Вишневом саде» вышла лирико-комедийной, Сарра в «Иванове» — трагической.

Часто партнером Ольги Книппер-Чеховой был сам Станиславский. В «Вишневом саде» она играла с В. Качаловым. Актриса всегда легко и удивительно дружелюбно работала со своими партнерами, великолепно умея подыгрывать и тактично давая советы по ходу подготовки спектакля.

Хотя часто ее роли не строились на красивых монологах, эффектных выходах и входах, даже камерную роль Книппер-Чехова умела сделать выигрышной. Критика часто писала о блестящей внешней отделке ее ролей. Об их качестве свидетельствует и тот факт, что некоторые из них исполнялись только самой Ольгой Книппер-Чеховой, у нее не было дублерши.

В ее интерпретации все имело значение: костюм, прическа и даже голос. Так, добиваясь большей женственности в воплощении образа Маши в «Трех сестрах», она отказалась от шляпы с перьями и платьев с высокими рукавами и тонкими талиями. Героиня стала носить скромное английское платье, нигде не стянутое, с небольшой вставочкой; зачесывать волосы назад и закалывать гребнем. Эта роль оказалась самой дорогой для актрисы.

К. Станиславский писал в день шестисотого представления «Вишневого сада» в 1933 г. о роли Раневской: «Она пережила во всех странах мира, 600 раз, трагедию женского сердца и всегда жила ею от искреннего чувства и увлечения».

В пьесах М. Горького, Ольга Леонардовна Книппер-Чехова каждый раз искала внешнюю, жанровую оболочку. «Мещанский» облик создается в «Мещанах» (роль Е. Кривцовой), романтической и наивно-беззащитной предстает Настя в «На дне». Готовясь к последней роли, Книппер-Чехова даже рисовала подвал, представляя то место, где жила ее героиня.

Характерные роли всегда удавались ей, она могла изменяться до неузнаваемости. Вместе с тем Ольга Книппер-Чехова была актрисой широкого диапазона, поэтому играла как в классическом репертуаре, так и в современном. Интересны ее достижения в западной драматургии. Она создала образ A. Маар в пьесе Г. Гауптмана «Одинокие» в ансамбле с B. Мейерхольдом и М. Андреевой. Актрису привлекла душевная сила и независимость героинь Г. Ибсена, она создала четыре роли в пьесах норвежского драматурга.

Правда, Книппер-Чехова говорила, что ей было гораздо труднее работать над этими образами, чем над ролями в пьесах Чехова. Критика отмечала, что актрисе удалось сжиться с изображаемым лицом, создать индивидуальный характер.

Переход к пьесам, считавшимся русской классикой, также оказался органичным для Ольги Книппер-Чеховой. Впрочем, можно вспомнить, что образ русской студентки А. Маар в пьесе Г. Гауптмана был навеян героинями И. Тургенева. Но все же по складу своего сценического таланта, Книппер-Чехова оставалась актрисой реалистического, а не модернистского театра.

Она передавала собственное прочтение, создавала образы-маски, поскольку не видела психологического решения ролей.

Ольга Книппер-Чехова любила жизнь со всеми ее земными радостями и потому не умела отражать абстрактные понятия и идеи, ее театр строился из живых, сложных, противоречивых и неоднозначных женских характеров. Многие признавались, что рисунок роли часто создавался актрисой интуитивно, хотя она прекрасно владела и необходимыми приемами. Лучше всего ей удавались не бытовые роли, а те, в которых ей доводилось создавать характеры аристократок.

До революции 1917 г. она создала три значительные роли из классического репертуара: Анну Андреевну в «Ревизоре», Наталью Петровну в «Месяце в деревне» и графиню-внучку в «Горе от ума». Последняя роль традиционно считалась эпизодической, но Книппер-Чехова превратила героиню в знаковую фигуру фамусовской Москвы.

Летом 1919 г. небольшая группа актеров Художественного театра под руководством Василия Качалова отправилась в поездку по Украине и оказалась отрезана от Москвы фронтами Гражданской войны. Только в 1922 г. артисты вернулись на Родину, исколесив не только юг страны, но и ряд стран Европы: Болгарию, Чехословакию, Германию.

Ольга Леонардовна Книппер-Чехова оказалась занята в современной пьесе молодого драматурга Вс. Иванова «Бронепоезд 14-69». Сама она откровенно признавалась: «Если бы тогда я больше понимала революцию, вероятно, я играла бы иначе. Я играла просто дамочку в затруднительных обстоятельствах. Это было смешно, но не было второго плана, который бы дал роли нужный масштаб, тональность».

Вскоре актриса вернулась к более привычному для нее репертуару, создав в произведениях русской классики цикл больших сатирических образов — Марью Александровну Москалеву в «Дядюшкином сне» (1929), графиню Чарскую в «Воскресении» Толстого и Полину во «Врагах» Горького (1935). Несмотря на то что возрастные героини Книппер-Чеховой откровенно гротескны, она и их сделала обаятельными, вызывая у зрителя чувства сострадания, а не отчуждения.

Пятьдесят лет отдала Ольга Книппер-Чехова сцене, создав галерею образов русской интеллигентной женщины, чуткой, отзывчивой, готовой к самопожертвованию.